Имя московского журналиста и культуролога Сергея Гурьева связано с журналом «Контркультура». В одном из его последних номеров можно прочесть целый блок материалов о левом радикализме. Но сегодня мы говорим на другую тему.

Р.М. Сергей, ты автор термина «лесбийский синдром в русском роке». Он существует?
С.Г. Да, и прежде всего в реальной жизни, антропологически, а в так называемом русском роке уже как следствие.

Р.М. В своей статье в «Контркультуре» ты даже пишешь о лесбийском неоязычестве, которое похоронит русскую православную культуру?
С.Г. Я больше провожу мысль, что это один из процессов, связанных с глобализацией, со стиранием граней между уникальными явлениями, налагающимся на диктатуру оголтелой политкорректности. И в комплексе всё это стирает грани не только между блюдами разных национальных кухонь, поп-музыкой и рок-музыкой, но и между мужчиной и женщиной. В мужиках стало катализироваться бабье начало в виде рыхлости как идеологической, так и психосоматической. А женщины больше стали рождаться с тяжелыми подбородками. Стричься под кошек.

Р.М. Это тлетворное влияние Запада?
С.Г. Нет. Если бы. Идет внутривидовой процесс. Эволюция рода человеческого в эту сторону.

Р.М. А для русского православия это угроза похлеще исламского фундаментализма и католического миссионерства?
С.Г. Ну, русское православие – это особая песня. Это узаконенная бабья эстетика. Католицизм, вообще западное христианство – больше мужская активная форма, а православие – концептуально пассивная женская. Так что подрыв устоев православия идет через женщину, которая постоянно превращается в мужчину, в «католика», и начинает захватывать активную роль в современном российском обществе на низовом уровне. О захвате политической власти речь пока не идет.

Р.М. Значит, путинской вертикали лесбиянки пока не угрожают?
С.Г. Пока нет, но всё еще впереди. Вертикаль далека от простого человека. А на низовом уровне происходит возрастание женской андрогинной «католической» и «языческой» активности, ведущей к умерщвлению православия. А так как официальное православие – основа путинской власти, то со временем лесбиянство будет угрожать и верховной власти.

Р.М. А как в твою схему укладывается ислам?
С.Г. Мусульманство – чисто мужская религия, которая теснит христианство по всему миру, не только в России, но если андрогинизация видовой процесс, то когда-то и исламскую культуру это затронет. Пока же процесс идет, в основном, среди представителей белой христианской расы.

Р.М. А как же феномен Земфиры?
С.Г. Земфира – мутант, гибрид мусульманского воспитания и андрогинизации. Кроме того, башкиры и татары скорее всего антропологически тяготеют к белой европейской расе. Среди выходцев с Северного Кавказа трудно представить такую певицу как Земфира.

Р.М. Не скажи. Я тут слышал передачу ночную на «Эхе Москвы». Передавали пародии на Бориса Моисеева. И вдруг позвонила постоянная их слушательница Малика, беженка из Грозного, и прочла свое стихотворение:
«Хоть я горяночка, чечёночка,
Навек я полюбила московскую девчоночку…»
Наслушалась, наверное, песен Земфиры и «Тату».

С.Г. Я думаю, что это тот особый случай, когда белая культура огрызается против мусульманской, огрызается самой сильной и агрессивной своей частью, лесбийско-андрогинной, зубы есть у белой культуры ведь только в этом месте. Только отсюда она может укусить ислам.
Р.М. Так, может, отправить на гастроли в Чечню группу «Тату». Сделать канал MTV для чеченцев, издавать журналы «Птюч» и «ОМ» на чеченском.

С.Г. Ну, это надо только для боевиков, чтобы их разлагать, остальное население уже не выступает против России или, переехав в Москву, разлагается под натиском глобальной поп-культуры. А вообще, разложить боевиков с помощью поп-культуры надо. Неплохо бы подсказать нашим спецслужбам этот ход. Я думаю, если Бари Алибасова к этому подключить, дать ему в помощники Ивана Шаповалова и Нагиева. Пойти по пути западных спецслужб, они ведь разложили население СССР с помощью качественной поп-музыки. Нужно вспомнить про таких знаменитых чеченцев, как эстетизированные пидеры Махмуд Эсамбаев и Игорь Наджиев. Вообще, многие культовые чеченцы в Советском Союзе были людьми специфическими. Не обязательно гомосеки. Тот же «плэйбой» западного образца Муслим Магомаев. Архиважно издать книгу «Знаменитые чеченцы» под этим соусом и распространять ее в чеченских кругах. Пусть настоящий вайнах будет брать пример с Муслима Магомаева и Эсамбаева, а не с Дудаева и Басаева. Написать про них всю подноготную, слегка мифологизировать. А вообще, сначала самим разложиться через лесбийскую культуру, а потом это разложение транслировать мусульманским народам. Хотя трудно представить, что отряды белых амазонок победят моджахедов и защитят христианскую цивилизацию.

Р.М. Мы немного отошли от темы. Почему лесбиянство захватило именно русский рок?
С.Г. Это потому, что никаких позитивных процессов в нем давно нет и быть не может. Никаких новых идей давно не наблюдается. А процесс андрогинизации белой расы рождает некие актуальные темы – интимные, сексуальные, социальные. С появлением Земфиры началось влияние этой темы на наш рокопопс. А потом появление «Ночных снайперов», Бутч и скрытая андрогинность у многих певиц. Еще несколько нераскрученных групп – имя им легион.

Р.М. А на Западе когда этот процесс возник?
С.Г. В 80-е годы появился поздний панк в лице Нины Хаген, а потом начало «новой волны»: смесь жанров, половых мотиваций. Панк разрушил все вертикали, в том числе и мужскую. Из цельного мужского ядра возник конгломерат половых дробинок. А «новая волна» на основе этого стала строить андрогинный образ. Это на Западе. Там андрогинизм стали внедрять мужики, а у нас бабы. У нас же общество гомофобно и консервативно, если русский мужчина начнет декларировать свою андрогинность, то его петухом обзовут, могут и замочить, это не авторитетно.

Р.М. То есть, поп-проект «Тот того» не прокатит, а «Тату» – пожалуйста?
С.Г. Естественно. За мужеложство, блядь, у нас сажали, а за лесбийство – нет. И отношение гетеросексуальных мужчин к этому снисходительное. Ну побаловались девочки, все равно в конце концов на хуй сядут. В провинции демонстрации идут против концертов Бори Моисеева, а представить, что будут демонстрации против «Тату», Земфиры и «Ночных снайперов» трудно. И банду гетеросексуалок, устраивающих темную лесбиянкам, представить нельзя.

Р.М. А что происходит с российскими мачо?
С.Г. К сожалению, по сравнению с советским периодом, идет вырождение. Мужчина-гетеросексуал сейчас недостаточно креативен. Возьмем для примера кино. Разве могут артисты Машков и Меньшиков сравниться с тем же Андреем Мироновым.

Р.М. А покойный «брат» Бодров, Безруков из «Бригады»? Если брать музыку, то певцы с радио «Шансон»?
С.Г. По мнению моего коллеги Сергея Жарикова из группы «ДК», шансон – это гомосексуальная субкультура, лирика опущенных на зоне петухов.

Р.М. Как в рассказе Сорокина «Пел песни Гриша, чтоб сладко ёб Миша»?
С.Г. Правильно. Но это жариковский подход. Я бы говорил о другом. Это гетеросексуальная культура, но, хотя русский шансон слушает вся наша страна, в нем есть что-то порочное, постыдное для цивилизованного человека. Мы ведь движемся к «европейским ценностям», и люди, особенно молодежь, инстинктивно чувствуют что это что-то грязное и постыдное. И люди презирают этот жанр, инстинктивно шарахаются от него. Если брать имидж этих певцов, то среди них нет ни Магомаева, ни Фрэнка Синатры, ни даже Аркадия Северного, стильных мужчин-мачо, с элементами аристократизма. А Диана Арбенина и Земфира вполне претендуют на аристократизм.

Р.М. А прав ли Дугин, когда говорит, что прорыв «Тату» на Запад – это русское евразийское вторжение?
С.Г. Правильно. Прорыв «Тату» свидетельствует о том, что женская андрогинность приходит туда из России. Своего полноценного лесбийского у них нет. И даже такой лесбийский поп-суррогат как «Тату» приходит в Америку как сенсация, как русская пощечина американской политкорректности. Российское лесбийство взрывает американскую цивилизацию изнутри. Лесбийский синдром русского рока – явление мирового масштаба. На Западе лесбийство живет в скучном феминистском русле, а у нас через прорыв на метафизический мессианский уровень.

Р.М. А если обратиться к политике, то в леворадикальных и ультраправых российских организациях стали появляться активные лесбиянки. Появились даже лесбискинхеды.
С.Г. Но это легко объяснимо. Вначале русское лесбийство шло в русле западного правозащитного движения, а сейчас русский языческий андрогинизм парадоксальным образом стал альтернативой политкорректному вестернизированному обществу. Евгения Дебрянская передала эстафету лесбискинхедкам.

Р.М. Мне кажется, либеральная общественность до понимания этой темы не доросла. В передаче «Школа злословия» на «Культуре» Татьяна Толстая и Дуня Смирнова поставили в упрек Ирине Хакамаде то, что она снялась в рекламе в обнимку с одиозной телеведущей Светланой Беляевой-Кёниген. Что, дескать, нельзя лидеру консервативной буржуазной партии до такого опускаться. А Хакамада засмущалась и говорит: «Это я пошутила, мой избиратель меня поймет».
С.Г. Да правые либералы как всегда не видят, куда ветер дует. Та же Хакамада, хоть и гетересексуалка, стилизует себя под лесбиянку. Кошачья стрижка плюс очки – классический лесбийский тип. И политтехнологам СПС нужно было бы на нем сыграть, привлечь голоса русских лесбиянок. И не проиграли бы выборы. Если бы политтехнологи сходили на концерт «Ночных снайперов», то увидели бы, сколько у них фанаток и сколько в их музыке драйва. Надо понимать, что такое целевая аудитория, что представляет нарастающая волна лесбийского поп-рока, новый референтный дискурс. Ну, очевидно, что «Единая Россия», прочие центристы и КПРФ, этим никто не воспользуется. Они скорее предпочтут попсу и русский шансон. И Путин не примет в Кремле Арбенину или Земфиру. На этом следовало бы сыграть СПС. Это могло бы спасти данную партию от краха. У «Яблока» цинизма все равно бы не хватило. Их музыкальная поддержка – КСП, барды. А открытый и эффективный цинизм – прерогатива правых либералов типа СПС.

Р.М. А ЛДПР?
С.Г. Ну не знаю, будет ли рисковать Жириновский. Он может растерять свой традиционный электорат, любителей Газманова и Михаила Круга. Но если почует, что сможет словить голоса, особенно на выборах 2008 года, то пойдет на сближение. Ведь он уже заявил, что признаёт мужской гомосексуализм и лесбиянки ему тоже нравятся. Но он скорее пойдет на контакт с «Тату», чем со «Снайперами». А так привечать русский лесбийский рок нужно СПС, а теперь Хакамаде или «Комитету–2008». Ей надо сняться на плакате с Дианой Арбениной или с Земфирой. Мол, мы одной крови. А «Ночные снайперы» должны стать придворной группой ее новой партии. Но на выборах 2004 года либералы оказались полными профанами. Вытаскивали на агитационные концерты СПС «Чайф», Макаревича, прочих старпёров, клонированное гавно типа «Сплин» и «Би-2». А теперь жалуются, что за них молодежь не голосовала. Конечно, вытаскивать такую рухлядь и музыкальный секонд-хэнд. Кроме того, молодежь ходит на халявные концерты, а голосовать – нет. Многие так и не узнали, что такое СПС. Я один раз был на таком концерте, когда выступал между музыкальными номерами Немцов. Так молодежь его освистала. В большинстве своем те, кто ходил на эти концерты – это апатичная масса, «мертвые чебурашки», слушатели «Нашего радио», их политика не интересует. А вот фанатки «Ночных снайперов» побежали бы, задрав юбки, за комсомолом из СПС.

Р.М. Кстати, лесбийский андрогинизм вылезает в совершенно неожиданных местах. Я как-то прочел в газете «Завтра» рецензию на фильм Дэвида Линча «Макхональд-драйв»: «Любовь двух женщин может перевернуть весь мир».
С.Г. Ну вылезти он может где угодно, хоть в «Завтра». Но я сомневаюсь, что Зюганов или даже Лимонов поддержат русское лесбийское движение.

Р.М. А Борис Березовский, он ведь поддерживает Проханова. Он человек умный и продвинутый?
С.Г. Этот может поддержать. Хотя в «Завтра», обрати внимание, пишется о западных лесбиянках, а не о русских.

Р.М. А какие твои прогнозы на 2004 год? В политике и музыке?
С.Г. Я жду, что из сферы подсознания явление «русский лесбийский синдром» перекочует в сферу публичной жизни и политики, когда Арбенина, Земфира и Сурганова открыто заявят о своей ориентации, а лесбиянки попрут в антипутинскую коалицию. Из-за чего распался первый состав «Ночных снайперов»? Арбенина боится себя объявить открытой лесбиянкой, а Сурганова – нет. У Арбениной нет ровного глубокого дыхания. А у Сургановой есть. Она готова стать лесби-иконой. А Арбенина не понимает, что если она об этом заявит, никто не будет над ней издеваться, как над Борей Моисеевым. В ней есть аристократический архетип, в отличие от клоунов Шуры и Моисеева. Если же ее заблуждения окажутся для движения пагубными, то я заплачу.

Р.М. А Бутч?
С.Г. Она пока на икону не тянет, хотя все очень быстро меняется. В своей программе, которую она ведет по радио «Арсенал», она уже заявляет, что хочет пойти в политику. Только пока не знает – или направо в партию Хакамады, или налево в «Левый фронт» Ильи Пономарева. Вот если бы Березовский не был мудаком, то вложился бы в Бутч, включил бы ее в свою обновленную «Либеральную Россию». Березе надо активно поддерживать русский лесби-рок, а не спонсировать уголовников типа Коданёва. Это ведь новая национальная русская идея. Или Путин поддержит русский лесби-рок через Хакамаду, слегка дистанцируясь. Надо через Хакамаду его стимулировать, или лесбиянки убегут к левым радикалам или в «Комитет–2008» и к Березовскому. Береза это подхватит, создаст мощное оппозиционное лесбийское движение, и путинской вертикали наступит конец. Она рухнет.

Р.М. Что делать путинистам, чтобы избежать лесби-революции?
С.Г. Путин не должен превращать активистов правых партий в пасынков, Хакамада должна пойти навстречу Сургановой или Арбениной. Сурганова, Арбенина и Земфира должны открыто и публично признаться в своей ориентации. И тогда выстроится неуязвимая схема, полезная для вертикали власти.

Р.М. А что Березовский?
С.Г. Береза будет ориентироваться на Бутч. Возникнет конкуренция между ним и Путиным на лесбийском поле. И все это заработает на новую русскую идею – метафизический русский евразийский андрогинный конгломерат. «Голубые» тихо пойдут вдогонку за лесбиянками, чтобы не смущать российскую глубинку. Гетеросексуалы сгруппируются вокруг вялого центра типа «Единой России» или «Партии жизни».

Р.М. А кто в арьергарде и андеграунде?
С.Г. Непонятно кто. Онанисты и любители виртуального секса, наверно.

Р.М. Так Россия еще на стадии лесбийского секса, а на Западе вообще уже ни хуя нет. Одни роботы.
С.Г. Да, а в Россию из-за низкого уровня жизни виртуальный секс еще не проник, хотя отдельные тенденции уже налицо.

Р.М. Значит, ты смотришь в будущее с оптимизмом?
С.Г. Да. Если какой-нибудь политик на высшем уровне поддержит русский лесби-рок, то чуткое сердце художника отзовется. А широкие народные массы поддержат. Так что будущий год – это год опасений и надежд. Может всё наебнуться, а при хорошем раскладе выкристаллизируется в мощную лесбоандрогинную схему, которая и поможет поднять экономику России, и улучшит имидж России на международной арене.

Интервью брала Розовая Мышь.

Найдено на livejournal.com